Поиск по сайту

Наша кнопка

Счетчик посещений

58823921
Сегодня
Вчера
На этой неделе
На прошлой неделе
В этом месяце
В прошлом месяце
16991
39415
146888
56530344
877743
1020655

Сегодня: Март 28, 2024




Уважаемые друзья!
На Change.org создана петиция президенту РФ В.В. Путину
об открытии архивной информации о гибели С. Есенина

Призываем всех принять участие в этой акции и поставить свою подпись
ПЕТИЦИЯ

КАШИРИН С.И. Знаменосец российского хулиганства

PostDateIcon 29.09.2012 18:20  |  Печать
Рейтинг:   / 5
ПлохоОтлично 
Просмотров: 11132

Сергей КАШИРИН

Сергей Каширин — член Союза писателей России, лауреат Всероссийской православной литературной премии имени святого благоверного великого князя Александра Невского за 2009 год.
Его стихи и проза публиковались в журналах «Крылья Родины», «Авиация и космонавтика», «Наш современник», «Молодая гвардия», «Нева», «Звезда», «Аврора», «Неман», «Звезда Востока». Изданы его поэтические сборники «Небесные тропы», «Право на взлет», «Скорость звука», «Атомная трагедия», а также книга прозы — «Песня над облаками», «Полет на заре», «Летчик и море», «Высоты сыновей», «Предчувствие любви», «Холодный фронт». Книга «Полет на заре» отмечена премией им. Н. Островского.
«Знаменосец российского хулиганства» — произведение в этом ряду совершенно неожиданное. На основании обнародованных в последние годы документов автор по-новому осмысливает общеизвестные, казалось бы, факты из жизни Сергея Есенина и убедительно показывает подлинные причины его трагической гибели.

Знаменосец российского хулиганства
Легенды и документы об убийстве Сергея Есенина

— Подымите мне веки: не вижу!..
«Вий»
«Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано».
Мф, гл.Х, с.26

КАШИРИН С. И. Знаменосец российского хулиганстваПРЕДЧУВСТВИЕ

Бывают догадки, которых не преодолеть в себе никакими самыми убедительными, самыми, казалось бы, достоверными фактами. Помню, впервые прочтя поэму Сергея Есенина «Черный человек», я так и ахнул. И не то, чтобы подумал, а как-то пронзительно, всем существом ощутил: «Боже! А ведь он был этот черный мерзавец, на самом деле был!» Преподаватели литературы, учебники и разного рода литературоведческие, доступные мне публикации — все потом долго и единодушно склонялись, вернее — склоняли меня, так сказать, простого читателя к высокообоснованной и потому непререкаемой мысли о том, что тут, в поэме, персонаж перед нами условный, вымышленный, и если даже вести разговор о некоем его прототипе, то речь можно вести лишь о раздвоенной личности данного лирического героя, списанного поэтом с самого себя. Ну, а если он, черт бы его побрал, этот черный человек списан поэтом с самого себя, то, дескать, яснее ясного, что Есенин мучился от трагической раздвоенности личного «я», о чем и поведал с такой впечатляющей силой в своем замечательном произведении.
Верь не верь — как не поверить, если в общем-то похоже на правду, которую и втолковывают мне, несмышленому, авторитетные мои учителя и прочие многоумные мужи. А я — вот уж, действительно, втемяшилось, с моих ученических лет застряло в башке! — чем больше читал и слышал такое, тем упрямее всем доводам противился. Нет! — крепло во мне, — никакой тут не художественный образ и не воображаемый двойник, а некто вполне реальный. Он был, был, этот черный негодяй! Он-то Есенина и погубил!
Что, бездоказательно? Не скрываю, это было лишь лично мое, ничем не обоснованное подозрение, возникшее, конечно же, под необычайно сильным, потрясающим воздействием редкостной в своем роде есенинской поэмы. Признаюсь, когда я прочел ее в первый раз, я не просто ахнул, я обмер. Тянуло тут же перечесть заново, и — не хватало духу. Страшно! Горько! Невыносимо! А узнать о поэме и ее авторе что-то еще в то время не представлялось возможным. В школе изучение творчества Есенина было категорически запрещено, в печати его имя даже не упоминали, словно такого никогда и не существовало. В 1927 году, то есть еще до моего рождения, было прекращено издание его сочинений, и длился этот запрет более тридцати лет. Так что, будучи школьником, в захолустной, затерянной в брянских лесах, небольшой деревушке, я — как, разумеется, и все мои сверстники — ничего тогда о Сергее Есенине толком не знали, и узнать не могли. Ведь все, что было связано с жизнью и творчеством знаменитого русского поэта, официальные идеологи постарались опорочить и навек похоронить. Доходило до того, что люди подвергались репрессиям уже за одно только хранение его книг.
Даже во второй половине роковых-сороковых, после Великой Отечественной, мое пионерско-комсомольское поколение сведения о Есенине получало отрывочные, да и то больше из приглушенной устной молвы, нежели из каких-либо публикаций. Если что из его стихов и удавалось увидеть, то, главным образом, переписанными от руки. Чтение их, естественно, не поощрялось — как нечто «блатное», хулиганское, кулацкое и шовинистическое. Вот в таком вот, аккуратно кем-то переписанном экземпляре довелось мне впервые увидеть и, заполучив, втихомолку прочесть и поэму «Черный человек».
Было это уже в году сорок седьмом-сорок восьмом, когда я учился в Курской спецшколе Военно-Воздушных Сил. В разговоре о стихах Сергея Есенина и этой его поэме преобладало тогда пренебрежительно-обывательское, внушенное «свыше» казенное мнение: «О себе написал. Пил, гулял, — вот и догулялся!» В учебнике для десятого, выпускного класса средней школы подтверждали такую версию набранные там мелким-мелким шрифтом есенинские строки: «…песней хриплой и недужной мешал я спать стране родной». Видите, дескать, сам признавал, что песни его были хриплыми, недужными, да и вообще не нужными для парода.
В городской библиотеке, где я спросил что-нибудь о Есенине, ничего, кроме небольшой, прямо-таки карманного формата, книжечки его стихов, предложить мне не могли. Да и в той, помню, добрая половина страниц была выдрана. По всей вероятности, благодарно влюбленными в поэта читателями. Хотя, кто знает, может, и наоборот. Сокрушенно горюя, переписал я из ограбленного сборника «Ты еще жива, моя старушка?» Царапнуло и застряло в мозгу: «Не такой уж горький я пропойца…» Вот! Поэт сам пишет о себе. В стихах. А в стихах не лгут!..
На дом книжечку, как редкостную, мне не выдали. Была она в библиотеке в единственном экземпляре, а когда я пришел в следующий раз, не оказалось там и ее. Видать, слямзили, унесли. Или, может, перестали выдавать «кому попало». Стоит ли говорить, с какой жадностью набрасывался я на все то, что впоследствии удавалось увидеть и заполучить есенинского. По если сочинения Сергея Есенина были едва ли не библиографической редкостью в библиотеках областных городов, то что уж тут говорить о районных центрах и отдаленных гарнизонах, где мне приходилось служить. Досадуй, злись, горюй, будь трижды любителем поэзии — никто о Есенине ни слова, ни полслова. Надежно, напрочь был отторгнут великий русский поэт от русского народа.
Только это теперь мы знаем, что — великий. А тогда на него было навешано столько ярлыков, что трудно и вообразить. Вот, скажем, выступая на конференции перед учителями, нарком просвещения Луначарский начальственно их вразумлял: «Мы должны сказать с самого начала, что Есенин по существу не представлял собой той первоклассной общесоюзной величины, того, так сказать, сокровища, каким его пытались сделать…» А в «Литературной энциклопедии» 1930 года издания в статье Б. Розенфельда характеристика поэту давалась и того хлеще: «Богема и принимавший все более острые формы наследственный алкоголизм привели Есенина к гибели: под влиянием тяжелых психических заболеваний он окончил жизнь самоубийством».
Такие вот «энциклопедические» — исчерпывающие данные! Ни больше и ни меньше. А еще были миллионные тиражи «партийных книжек», со страниц которых гремел раскатистый р-революционный бас «горлана-главаря» Маяковского:

У народа,
У языкотворца,
умер звонкий
   забулдыга подмастерье…

Как тут было не поверить — вон какой свидетельский авторитет! Что ни говори, — собрат по перу! Тоже — поэт. Который, к тому же, знал Есенина лично, встречался с ним, спорил.
Да ведь так свидетельствовал и не он один. Были «авторитеты» и покруче. Такие, с кем и вообще лучше соглашаться без малейших возражений. Иначе враз укажут, что тебе читать и что не читать. А не согласишься, так с ходу загремишь куда следует — «на перековку». Было тогда такое слово одним из любимейших не только у партийных вождей, но и у литературных парторгов, и у всех прочих «шишек» сверху донизу.
Ладно, вздохнем и на какой-то момент допустим, что в своей преждевременной кончине Сергей Есенин виноват был сам и только сам. Однако даже при этом, хотя бы мало-мальски зная его творчество, сказать о нем: подмастерье — извините, позвольте, мягко говоря, вам не поверить!
Ладно, допустим опять-таки, что и в самом деле — подмастерье, коему до мастера, стало быть, ой как далеко. Но в таком случае совершенно непонятно, зачем же тогда запрещать и прятать от народа его стихи? Если они, как уверяет Владим Владимыч, сделаны и впрямь каким-то там замухрыхой подмастерьем, то есть не ахти как, то зачем же грозить людям за чтение их уголовным преследованием? Ну, почитают любопытные — увидят: э-э, действительно, не то! — и, естественно, сами отвернутся, отдадут предпочтение чему-то более существенному, интересному.
Что, не так? Элементарная логика подсказывает, что так. Но этого-то не произошло. Вот ведь дела-то какие, а? Изучение есенинского творчества запрещено, из школьных программ изъяли даже имя, музей, созданный в Москве но инициативе жены С. А. Толстой-Есениной, спешно закрыли, слащаво охарактеризованный как «золотое дитя партии», Н. Бухарин в своих «Злых заметках» назвал поэзию талантливого рязанского самородка «пьяно рыдающей и шовинистической», С. Эйзенштейн по этим «злым заметкам» тут же начал снимать фильм под названием «Против есенинщины», а народ — не отступился. По указанию Л. Сосновского, ведавшего издательскими делами, книги клеветнически униженного поэта не издавались, ранее изданные изымались из библиотек и уничтожались, а люди переписывали его стихи от руки, читали и не без риска для себя передавали друг другу — как листовки в тылу врага, как живое слово правды, как нечто самое необходимое и святое.
Иначе говоря, народ упорно и непреклонно противостоял гонителям и губителям поэта, народ берег и сберег от забвения и его творческое наследие, и само имя поэта. А коль так, то с особой остротой встает неотвратимо закономерный вопрос: кем же, почему и зачем была осуществлена несправедливая, беспощадно жестокая, поистине фашистская акция по уничтожению книг Есенина и даже самой памяти о нем? Кому-то стало быть, это было более чем необходимо, кому-то выгодно? Кому?!
Постепенно, по крупицам, по каплям просачивались, несмотря на строжайший запрет, слухи о том, что Есенин вовсе и не повесился, а был злодейски убит. В последние годы это стало очевидным из обнародованных документов, раньше строго-настрого засекреченных в архивах. А коль так, то еще более остро встает и еще один, не менее важный вопрос: а кто убийца? Кто он, тот, с позволения сказать, человек и что побудило его поднять на поэта свою преступную руку? Иначе как черным его и не назовешь.
Можно, конечно, по-разному относиться к вере в предчувствия и к некоему провидческому дару, который позволяет гениальным поэтам предугадывать свою судьбу. В данном случае возможность подобного феномена исключалась так называемой материалистической наукой. Тем не менее, мысль вновь и вновь возвращается к мучительно горькому убеждению в том, что за образом черного человека в одноименной поэме Сергея Есенина стоит лицо вполне реальное. Реальное даже в том смысле, что этот страшный образ является литературным обобщением нескольких, а то и вовсе многих лиц. Поэт, чувствуется, давно знал этих «черных человеков» не понаслышке, а — в лицо. Знал, потому что, буквально на каждом шагу, ощущал их звериную ненависть к нему, которая при его жизни была не менее жестокой, чем та, что они питали к нему, даже погибшему. И вовсе не надо было быть провидцем, чтобы предугадать, какую участь они ему предопределили. Вот над этим, думается, и следует поразмыслить более обстоятельно.
К тому побуждают многие, слишком уж многие факты.

Комментарии  

+3 #1 RE: КАШИРИН С. И. Знаменосец российского хулиганстваVera 02.10.2012 01:15
Я знаю и верю,что правда восторжествует! !!!
Цитировать

Добавить комментарий

Комментарии проходят предварительную модерацию и появляются на сайте не моментально, а некоторое время спустя. Поэтому не отправляйте, пожалуйста, комментарии несколько раз подряд.
Комментарии, не имеющие прямого отношения к теме статьи, содержащие оскорбительные слова, ненормативную лексику или малейший намек на разжигание социальной, религиозной или национальной розни, а также просто бессмысленные, ПУБЛИКОВАТЬСЯ НЕ БУДУТ.


Защитный код
Обновить

Новые материалы

Яндекс цитирования
Rambler's Top100 Яндекс.Метрика